Часть 5
Существует только одна исцеляющая сила - это природа (Артур Шопенгауэр)
Меня всегда манят дороги по которым годами никто не ездит, а таких дорог в Чернобыле сотни. Порой, чтобы узнать бывает ли тут кто-нибудь ещё кроме меня, я оставляю пару веток, или какое нибудь бревно на дороге. Возвращаясь через год или два, я нахожу моё бревно на месте, что означает- последователей у меня по-прежнему нет.
Чернобыль так легко забыт, потому что кроме нас всей правды о нём никто не знал. В первые годы мы не хотели делиться своей бедой с миром, а теперь мы не можем, мы и сами уже почти ничего не помним. Всё что осталось от этой катастрофы, это память, которая постепенно слабеет, искажается, охладевает и со временем рухнет, после чего Чернобыль навечно останется собственностью природы и сокровенным знанием лишь нескольких посвящённых.
(Journals, Июнь 2006)
Эти дома уже отошли в собственность природы
а этот дом из земли вышел и в землю возвращается.
Косули прыгают по дворам, здесь их много. Они чувствуют себя как дома, а я как в зоопарке, конечно с той разницей, что в зоопарке они объект моего интереса, здесь же я обьект их любопытства.
Ченобыль интересен тем, что будучи концом цивилизации и концом мира физического он является началом мира метафизического. "Мета" означает после, мир после физики. Природный мир это "вешь в себе", то что существует вечно, то каким наш мир был миллионы лет до нас и каким он будет после нас. Здесь хорошо понимаешь, что цивилизация- не данность и не держится сама собой, как природный мир. Она искуственна и должна поддерживаться наукой и инженерами, и если мы не в в состоянии заботиться о ней..... плохи наши дела. Нажмёшь не на ту кнопку и всё летит к чёрту, не успеешь глазом моргнуть как окажешся без цивилизации. Малейший недосмотр и цивилизация растворяется в воздухе как фата-моргана. Словно спадают покровы с нагой природы и вновь, как изначально предстают первобытные дебри.
15-20 лет назад люди ещё жили в этих сёлах, теперь- никого. Для того чтобы понять куда делись люди нужно вникнуть в простую арифметику. Существует такое понятие как максимально допустимый уровень радиации. Для простых смертных Всемирная Организация Здравохранения установила норму в пол-рентгена в год, поделим на 365 дней и дневную дозу мы получаем 1,3 милирентгена или 1300 микрорентген. В 1991 году уровни радиации в сёлах где жили люди доходили до 2 милирентген, или 2000 микрорентген в час. То есть за час человек получал полторы дневные дозы, и это без учёта радиоактивных частиц в продуктах, воздухе и воде.
Иными словами люди просто вымерли.
В 2006 году самая высокая радиация где люди ещё жили доходила до 250 микрорентген в час. Это всё ещё в 4,6 раза выше максимально допустимой нормы.
Уровень радиации в местах где люди не живут может колебаться от нескольких десятков, до сотен или даже тысяч микрорентген в час, но эти цифры не отражают реальную ситуацию. Счетчик может показать только силуэт радиации, её тень, симптом, внешний признак. Тело радиации можно исследовать лишь при помощи сложного анализа, в лабораторных условиях. Даже с помощью самого лучшего карманного счётчика мы можем видеть лишь верхушку айсберга и знать о радиации не больше, чем мы знаем о корнях деревьев судя по их кроне.
Каунтер нужен главным образом для того что бы подать сигнал тревоги если мы забрели в какое-нибудь загрязненное место, а таких мест в Чернобыле хватает.
Конечно счётчик скажет больше чем чтение официальных докладов, но тот кто хочет понять Чернобыль должен уметь читать из книги природы. Здесь это легко, факты красноречиво передают нам послание. По сути, всё что природа нам хочет сказать, это то что мы ей не нужны.
Обелиск времён второй мировой войны.
Могилы неизвестных солдат почти во всех населённых пунктах. У этих сёл богатая военная история. На Украине это Битва за Днепр, в 1943 году, в Белоруссии наступательная операция "Багратион" в 1944, в России чернобыльские сёла стали свидетелями Брянской оборонительной операции в 1941 году.
А это мемориал времён гражданской войны. Судя по выгравированной надписи на камне в 1921 году на этом поле красноармейцы сражались с белогвардейцами. Я бы взяла с собой металлоискатель, да чего-нибудь нашла бы для своей коллекции, но к сожалению вся тысячелетняя история Чернобыля потеряна для археологов и потеряна она навсегда.
В то время как официальные доклады о Чернобыле становятся всё более оптимистичными, я вижу обратное. Из года в год я вижу всё больше мёртвых городов и сёл. Всего, по всей округе, в радиусе 250 км от реактора их можно насчитать до двух тысяч. Целая страна в руинах.
Единственные строения не поддавшиеся воздействию времени и мародёров- это церкви.
Мародёры суеверный народ, боятся грабить церкви, к тому же время от времени их кто-нибудь подремонтирует и покрасит, так что подобно островам стоят чернобыльские церкви в этом море разрухи, как будто бы борятся с радиоизотопами, которые по природе своей вечны.
Проезжая мимо, я часто останавливаюсь. Пройду по полыни, подойду к церкви-двери открыты. Внутри никого, ни батюшки, ни горящих свечь, ни запаха ладана. Только пара дешёвых икон, рушники и слегка радиоактивная Библия. Бывает сдую пыль, открою на странице, где предсказана эпоха полыни, посмотрю на радиоактивный лик Иисуса и думаю 'Простояли эти церкви двадцать один год, пережили значит пару элементов. Сколько они ещё будут здесь стоять? Могут ли церкви существовать без людей?'
Оставляю этот вопрос тем кому случится быть в этих местах лет через сто-двести, сама сажусь на мотоцикл и продолжаю своё путешествие.
Апрель 2007
