В стяжании
пекущийся о многом
Не знает
бога, недоволен богом.
Сумей
богатство в малом обрести
И эту
правду жадным возвести.
Чего ты
ищешь, прах, алчбой гонимый?
Злак не
растет ведь на праще крутимой!
Живущий
духом чужд телесных нег.
Забыв
свой дух, убьешь его навек.
Живущий
духом – доблестью сияет.
Живущий
телом – доблесть убивает
Суть
человека постигает тот,
Кто
сущность пса сперва в себе
убьет.
О пище –
мысли бессловесной твари,
Мысль
человека – о духовном даре.
Блажен,
кто сможет на земном пути
Сокровища
познаний припасти.
Кому
творенья тайна явной станет,
Тот света
правды отрицать не станет.
А для
невидящих, где мрак и свет.
Меж
гурией и дивом розни нет.
Как ты в
колодец, путник, провалился,
Иль твой
– в степи открытой – взор
затмился?
Как сокол
в высь небесную взлетит,
Коль
птицу камнем алчность тяготит?
Коль от
алчбы себя освободит он,
Как
молния, к зениту воспарит он.
Как
можешь ты с крылатыми
сравняться,
Когда
привык вседневно объедаться?
Ведь
ангелом парящим, как звезда,
Не станет
жадный хищник никогда. |
|
|
|
|
|
|
|
Стань
Человеком в помыслах, в делах,
Потом
мечтай об ангельских крылах.
Ты
скачешь, как несомый злобным
дивом,
На
необъезженном коне строптивом.
Скрути
узду, иль волю он возьмет,
Сам
разобьется и тебя убьет.
Обжора
тучный, духом полусонный,
Ты
человек иль хум обремененный.
Утроба
домом духа быть должна,
А у тебя
она едой полна.
Бурдюк
словам о боге не внимает,
И алчный
от обжорства умирает.
Кто
вечными пирами пресыщен,
Тот
мудрости и знания лишен.
Глаза и
плоть вовек не будут сыты,
И хоть
кишки твои едой набиты, –
Бездонная
геенна, твой живот, –
Еще, еще
прибавьте! – вопиет.
Ел мало
сам Иса, светильник веры,
Что ж
кормишь ты осла его без меры?
Что
приобрел ты в этом мире зла,
Сменивши
откровенье на осла?
Ведь
алчностью свирепой обуянных
Зверей и
птиц находим мы в капканах.
Тигр над
зверями царь, а поглядишь –
Попался
на приманку, словно мышь.
И как бы
мышь к еде ни кралась ловко,
Ее
поймает кот иль мышеловка. |
