Fr Eugene Lyzlov: painting by Marjorie von Moschzisker

Протоиерей о. Евгений Лызлов

Осносатель нашего прихода

1901-1982

Забитые страхом,
Измучены скорбью,
В свободной стране
Мы
лишь ищем покой,
Мы верим, Пречистая,
Матерь Скорбящих!
Ты защитишь нас
Державной
рукой!

Осносатель нашего прихода, отец Евгений, родился 14 января 1901 г., в селе Козулино Смоленского края, в семье священника о. Фотия Лызлова. Предки Лызловых были священниками со времен Иоанна Грозного, а мать о. Евгения, матушка Анастасия (в девичестве Касаткина) является племянницей св. равноапостольного Николая, архиепископа Японского (память 3/16 февраля).

Всего в семье было 12 детей, пятеро умерло во младенчестве. О. Фотий и матушка Анастасия по рассказам их внучки З.И. Питерс были бессребренниками и тем снискали любовь хрестьян.

Глубоко верующие и человеколюбивые родители своим примером показывали сыну блаженные качества души: смирение, нестяжательство, трудолюбие, уважение к людям, независимо от их национальности и социального положения. Будущий пастырь с детства видел что это такоедеятельная любовь. Были у них в семье и предметы, оставшиеся от почитаемого св. Николая, архиепископа Японского. Житие близкого родственника также вдохновляло на преодоление скорбей и печалей жизнис 1917 г. советской жизни, принесшей столько горя представителям духовенства.

В роковом для России 1917 г. Евгений закончил гимнасию в г. Белом, а осенью 1918 г. был мобилизован в Красную Армию, но благодаря своему красивому почерку провел войну писарем в Смоленске.

После демобилизации он успешно поступил и закончил Смоленскую духовную семинарию, а 27 января 1923 г. венчался с дочерью крестьянина Михея Владимировича Смирнова, Наталией. Это была глубоко верующая православная христианка. В Смоленске Евгений был рукоположен в дьяконы, а в день святого Алексия человека Божьего в 1925 г. состоялась хиротония о. Евгений в священники.

В неблагоприятное для духовенства время был рукоположен молодой 24-летний пастырь. Повседневная жизнь русского священника была невыносима. По стране шла, катком катила «машина» борьбы с любымы проявлениями веры. Иереев и дьяконов могли арестовать, отправить в концлагерь, расстрелять, избить, выгнать из дома, разлучить с семьей. Мирян преследовали за воцерковленную жизнь. Происходило воцарение безбожного образа жизни. Сама Русская Церковь переживала тяжелейшую смуту, расколы, движение «обновленцев». Через считанные дни после хиротонии о. Евгения скончался Святейший Патриарх Тихон.

Не обошли скорби стороною и о. Евгения. Были и покушения на его жизнь, и аресты, и казалось бы неминуемая угроза расстрела. В эти страшные годы батюшка ремонтировал церкви, расширял приходы и бесстрашно пререкался с властями. Сказались ли здесь его и семьи молитвы, или заступичество св. Николая Архиепископа Японского и св. Алексея человека Божьего, или непрестанные молитвы всех тех нищих, которым батюшка, сам живший в большой бедности, всегда помогала скорее всего все это вместе, но чудесным образом был он всегда спасаем.

В 1937 г. о. Евгений получил новый паспорт, где по ошибке вместо слов «служитель культа» было написано «служащий». Используя эту описку о. Евгений устроился на гражданскую работу, точнее несколько работ. Преподавал математику, химию, музыку, учил глухонемых детей. Он больше не служил, но от священства не отказывался и безусловно оставался глубоко верующим человеком. Мы же верим, что Господь сохранил его для окормления жаждущих правды. Христовой в новых условиях ужасной, небывалой войны 1941-1945 гг., которую у нас называют Великой Отечественной Войной.

«Беспощадность со стороны надменного оккупанта, для которого советский человек был простым двуногим животным, из которого требовалось выжать максимум того, что мог дать затравленный, умирающий от голода человек. Перед том, как его за ненадобностью уничтожить.

«Беспощадность со стороны советской власти и ее верных слуг. Слуг, которые видели в несчастном замученном советском обывателе только презренную массу, обязанную повиноваться и работать до смерти для вящей славы коммунизма...» (Владимир Герлах, «Изменник»)

Веротно в 1942 г. о. Евгений стал очень активно выступать и служить как пастырь, хлопотая о советских военнопленных и мирных жителях, а по необходимости и бесстрашно пререкался с немецкими властями. О. Евгений сам собирал одежду и обувь для наших солдат и на санках отвозил сообранное в лагерь. Исповедовал и причашал в лагере и тюрьме, совершал таинство Крещения, причем, крестилось иногда до 100 человек в день.

Голодное житие в условиях постоянной опасности становилось для православного человека непрерывным приготовлением к исповеди и причащению Святых Христовых Таин. Каждый день мог стать днем личной Голгофы. За такое терпение в сердца смиренных и молящихся щедро избавалась благодать Духа Святого. Она только и спасла о. Евгения от угрозы немецкого расстрела, которая дважды к нему приближалась.

В 1944 г. семья о. Евгения была угнана в Германию в числе «остарбайтеров». Непрерывные бомбежки, рабский труд, и наконец американская оккупация. Лызловы, как и многие другие «остовцы», были переведены в лагерь для перемещенных лиц в Кемптене. Здесь они пережили чудовищную выдачу, или тогда это называлось «репатриацией». Не желающих возвращатся людей выдавали коммунистам на расправу.

Рассказывает З.И. Питерс:

...является отрад американской военной полиции. Все жуют жвачку... Приказывают: «Выходи добровольно, кто советский подданный». Мы сцепились за руки. О. Евгений стоял с крестом посредине ряда. Американцы начали избивать и хватать людей. О. Евгению выбили все зубы и погнули крест. Ирину избили всю, мне прикладом так ударили, что до сих пор отметила. Помню семью Закревского. Отец спускал ребеночка с окна церкви на землю, а солдат военной полиции прострелил ему спину. Шесть человек выбросились с пятого этажа на каменную лестницу. Люди резали себе вены, вешались. Стали, как дрова, грузить людей в грузовики. Повезли. Погрузили нас в вагоны для скота.

Только чудом Лызловы и еще несколько семей были спасены от выдачи советским властям. Господь хранил о. Евгения и от тюрьмы, и от расстрела, уготовляя для следующего этапа нелегкой пастырской жизниокормления русских эмигрантов сначала в Германии, а затем в США.

Из Кемтена семья Лызловых, как и многие другие, была переведена в лагерь перемещенных лиц в Фуссене, а затем в Шляйсгайм. Это было особое место: здесь проживали три митрополита, два архиепископа, 22 священника, а также десятки профессоров, инженеров, педагогов, врачей, художников, артистиков и многих других. Несмотря на нищету и неустроенность, религиозная и культурно-просветительская жизнь здесь буквально кипела. Конечно, принял в ней участие и о. Евгений. Пережившие ужасы войны ожесточенные, запуганные, ушедшие в себя русские люди тянулись к батюшке, отогревались около него сердцем.

В Апреле 1949 г., благодаря женитьбе дочери, о. Евгений оказался в новом месте своего пастырского служенияСША.

Прибыв в Филадельфию, о. Евгений достаточно быстро вошел в церковную жизнь русских американцев, а уже в 1950 г. принялся за организацию нового прихода во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радосте». Одновременно о. Евгений стал хлопотать о выписке в США всех жителей лагера Шляйсгайм, кому он обечал помочь. Всего о. Евгений выписал из Германии около пятисот семей, около трехсот из них поселились в Филадельфии. И хотя начинать приходилось буквально с нуля в необычайно тяжелых условиях, русские люди жертвовали всем чем могли на создание нового храма. Безусловно, основное бремя забот легло на о. Настоятеля. О. Евгений строил новую церковь в приямом смысле слова своими руками. Матушка Наталия работала на фабрике и шила облачения. Дочери Зоя и Ирина работали на фабрике, а ночами убирали офисы. Все заработки уходили на помошь новоприезжающим из Германии.

Так, с помощью Царицы Небесной, о. Евгений и его прихожане основали православный храм на американской земле.

Вплоть до августа 1980 г. о. Евгений служил в родном приходе. Его деятельностькак пастырская, так и общественная заслужила признание. Союз Борьбы за Освободение Народов России ходатайстовал перед синодом о награждении пастыря митрой. Ходатайство СБОРН и ряда других лиц было удовлетворено.

10 августа 1982 г. после продолжительной болезни о. Евгений умер. Похоронен он на кладбище Фармы РОВА, где похоронены все его прихожане, и там до сих пор хоронят его прихожан. Там же похоронена и матушка Наталия.

Герой нашего очерка не был отмечен земной громкой славой, не был избалован высшими наградами и чинами. Протоиерей о. Евгений Лызлов незаметно творил благое делоприводил ко Христу души альчущих правды. Однажды взял он свой тяжелый священнический крест, пошел за Спасителем и нес этот крест до конца жизни. Нес крест вопреки всему: ненависти мира сего, атеистическим преследованиям, скорбям ближних своих, всенародному горювопреки всем препятстиям о. Евгений остался священником и заслужил имя «пастыря доброго». Посему жизнь егоподвиг.

По очерку А.А. Корнилова «Риза светлая»